Неточные совпадения
«Где другие? — говорит светлая царица, — они везде; многие
в театре, одни актерами, другие музыкантами, третьи зрителями, как нравится кому; иные рассеялись по
аудиториям, музеям,
сидят в библиотеке; иные
в аллеях сада, иные
в своих комнатах или чтобы отдохнуть наедине, или с своими детьми, но больше, больше всего — это моя тайна.
Секретарь написал, и на другой день я уже
сидел в амфитеатре физико-математической
аудитории.
Возвратясь
в аудиторию, я увидел, что мои тетради переложены на заднюю лавку, а Оперов
сидит на своем месте.
Я любил этот шум, говор, хохотню по
аудиториям; любил во время лекции,
сидя на задней лавке, при равномерном звуке голоса профессора мечтать о чем-нибудь и наблюдать товарищей; любил иногда с кем-нибудь сбегать к Матерну выпить водки и закусить и, зная, что за это могут распечь, после профессора, робко скрипнув дверью, войти
в аудиторию; любил участвовать
в проделке, когда курс на курс с хохотом толпился
в коридоре.
Пока он
сидит у меня, я никак не могу отделаться от мысли: «Очень возможно, что, когда я умру, его назначат на мое место», — и моя бедная
аудитория представляется мне оазисом,
в котором высох ручей, и я с Петром Игнатьевичем нелюбезен, молчалив, угрюм, как будто
в подобных мыслях виноват он, а не я сам. Когда он начинает, по обычаю, превозносить немецких ученых, я уж не подшучиваю добродушно, как прежде, а угрюмо бормочу...
То, к чему он больше и больше привязывался с самого раннего детства, о чем любил думать, когда
сидел, бывало,
в душном классе или
в аудитории, — ясность, чистота, радость, всё, что наполняло дом жизнью и светом, ушло безвозвратно, исчезло и смешалось с грубою, неуклюжею историей какого-то батальонного командира, великодушного прапорщика, развратной бабы, застрелившегося дедушки…
Женщин (имевших с Третьей республики свободный вход всюду) тогда
в Сорбонну не пускали. Зато
в College de France они были «personae gratae». Им отводили
в больших
аудиториях все места на эстраде, вокруг кафедры, куда мужчин ни под каким видом не пускали. Они могли
сидеть и внизу,
в аудитории, где им угодно.
Спасович тогда заболел к началу наших испытаний и явился позднее. Дело было вечером. С подвязанной щекой от сильнейшего флюса, хмурый и взъерошенный, он
сидел один, без ассистента, за столом, кажется,
в той самой
аудитории, где он зимой был председателем студенческого суда присяжных.
Ренан, когда я много лет спустя попал
в эту самую
аудиторию на его лекции, разбирал какие-то спорные пункты библейской экзегетики и полемизировал с немецкими учеными. Он ходил вдоль стола, около которого
сидели слушатели и слушательницы, и, с книжкой
в руках, горячился, высокими нотами, похожий на жирненького аббата, со своим полным лицом и кругленьким брюшком.
В широкие окна
аудитории льются скудные зимние лучи солнышка.
В печке весело потрескивают дрова.
Сижу между Ольгой и Саней Орловой и спешно записываю лекции по Бытовой Истории.
Сидели они за самоваром добрый час, до одиннадцати с лишком, когда ему надо было идти
в университет"делать явку" —
в аудитории.
(Почерк Нинки.) —
Сижу вечером
в аудитории, — должна была быть лекция по термодинамике; вдруг влетает Женька Ястребова, золотая копна волос чуть прикрыта платком. Настойчиво зовет меня
в свое общежитие, причины не говорит. Пошли.